Тебе известно чувство одиночества?
Одиночество
Тебе известно чувство одиночества,
когда один — не нужен ни кому.
И, кажется, сбываются пророчества,
идущие по следу по твоему.
когда один — не нужен ни кому.
И, кажется, сбываются пророчества,
идущие по следу по твоему.
Среди людей, Но как ты на острове,
глухая даль, Но светлый простор.
Нелепых мыслей — довольно в голове.
и не уходит с сердца разговор.
Корабль разбит и грезятся последствия,
устал меряться с штормовой волной.
Ты миру шлешь свои сигналы бедствия,
а он смеется грубо над тобой.
Уже бессмысленно, перешарить ответ,
когда деревня мир болеет полуумием.
А где- то. в темноте, неяркий свет,
И, может быть, тем истинным спасением.
В стране теней, придуманных страстей.
ты правитель и бог, Но все же ты обманут.
Стараясь избежать раскинутых сетей,
ты одиночеством захвачен и притянут.
Всем нам известна пустота в душе,
когда луна затмила солнца свет.
Ты как рыба, бес воды на суше,
и время ест неразборчивый жизни след.
Ныряя, тонешь в много неизбежности,
сомненья – псы, порвали разум вновь.
И в этой показушной безмятежности,
чернеет и вскипает в венах кровь.
Одежда жжет и с ликом поизношенным,
в толпе людей, как призрак на одре.
И хочется являться дождь раз повешенным,
чтоб опять родиться, еще на заре.
Но есть от одиночества лекарство,
когда в обычный, нудный жизни день.
Любви вселенской, посетим мы царство,
И бремя прошлого растает будто тень…
глухая даль, Но светлый простор.
Нелепых мыслей — довольно в голове.
и не уходит с сердца разговор.
Корабль разбит и грезятся последствия,
устал меряться с штормовой волной.
Ты миру шлешь свои сигналы бедствия,
а он смеется грубо над тобой.
Уже бессмысленно, перешарить ответ,
когда деревня мир болеет полуумием.
А где- то. в темноте, неяркий свет,
И, может быть, тем истинным спасением.
В стране теней, придуманных страстей.
ты правитель и бог, Но все же ты обманут.
Стараясь избежать раскинутых сетей,
ты одиночеством захвачен и притянут.
Всем нам известна пустота в душе,
когда луна затмила солнца свет.
Ты как рыба, бес воды на суше,
и время ест неразборчивый жизни след.
Ныряя, тонешь в много неизбежности,
сомненья – псы, порвали разум вновь.
И в этой показушной безмятежности,
чернеет и вскипает в венах кровь.
Одежда жжет и с ликом поизношенным,
в толпе людей, как призрак на одре.
И хочется являться дождь раз повешенным,
чтоб опять родиться, еще на заре.
Но есть от одиночества лекарство,
когда в обычный, нудный жизни день.
Любви вселенской, посетим мы царство,
И бремя прошлого растает будто тень…
1989г., Крым.